О танках и не только
На момент вторжения 22 июня 1941 г. в СССР войска Германии имели 3582 танка и штурмовых орудия. Из них 1404 средних – T-III и T-IV; 1698 легких всех типов, включая немецкие Т-I и Т-II, из них 664 танка Т-38 чешского производства, серийно выпускавшийся с 1939 г. Т-I и Т-II немцы строили для обучения своих танкистов при создании танковых войск после прихода к власти Гитлера и отказа его от Версальских соглашений, запрещавших немцам их иметь. Это были устаревшие модели, снятые с производства ещё в 1937 г. Кроме этого, T-I был оснащен только пулеметами, а Т-II – легкой пушкой (20-мм калибра) и пулеметом.
Но основных танков T-III и T-IV немцам просто не хватало, и они начали войну, по существу, своими учебными танками. Т-III серийно выпускался с 1938-1943 гг., был основным танком на вооружении вермахта в начале войны, в боевых действиях участвовал до середины 1944 г. Основной немецкий средний танк Т-IV, который провоевал всю войну, был заказан конструкторам в 1936 г. T-IV серийно выпускался с 1937 г. Это был самый массовый танк вермахта, всего выпустили 8801 машину в 11 модификациях. Немецкие танки T-IV не устарели до самого конца Великой Отечественной войны. Достаточно сказать, что Сирия применяла танки T-IV даже в «шестидневной войне» 1967 г.
Всего к началу Великой Отечественной войны в РККА насчитывалось свыше 22 тысяч танков. К началу войны основу советских танковых сил составляли лёгкие танки устаревших конструкций – Т-26 (около 10 тыс.) и танки серии БТ (почти 8 тыс.). 1861 танк новых образцов – средний Т-34 и тяжёлый KB. На вооружении Красной Армии было около 500 средних танков Т-28, с тремя башнями, предназначенных для прорыва обороны противника.
В западных округах немцев встретили 48 тяжёлых машин Т-35. Известна судьба всех: 7 нашли почетную смерть в бою; 3 были в ремонте; остальные сломались на марше и были брошены экипажами. Танк Т-35 весил 54 т, имел 5 башен, 3 пушки, 4 пулемета, 11 человек экипажа. Был украшением всех парадов. Но не мог взобраться на горку крутизной более 15 градусов. Управлять в бою им было очень сложно, ведь его командир обязан был указывать цель всем своим 5 башням, корректируя огонь 3 орудий, при этом, одновременно стреляя из своего, самого верхнего в танке и, значит, самого удобного пулемета и заряжая 76,2-мм пушку. На вооружении РККА было более 600 лёгких плавающих танков Т-40, которые, начав выпускаться серийно в 1939 г., уже в декабре 1941 г. были сняты с производства.
Т-26 рассматривался в основном, как танк непосредственной поддержки пехоты, он имел слабую броню и низкую скорость. БТ использовался как танк охвата, ведения разведки. Быстроходных танков БТ разных серий советская промышленность произвела почти 8 тыс. единиц. Последняя, самая современная модификация его, названная БТ-7М (700 машин), выпускалась в 1939-1940 гг. Его броня 13-20 мм пробивалась и 37-мм пушкой, которая с 500 м пробивала броню в 35 мм, и тяжелыми противотанковыми 20-мм ружьями, которые на дальности в 300 м пробивали броню в 40 мм. А еще у немцев были легкие, размером с обычную винтовку, противотанковые ружья, которые на дальности в 300 м пробивали броню 20 мм. Крыша у БТ-7М была толщиной в 6 мм, которую сверху мог расстрелять обыкновенным пулеметом любой самолет. Зато скорость танк мог развить до 86 км/час, вот только зачем? Кроме этого, в конструкцию танка вносили изменения, упрощающие производство, но усложняющие его эксплуатацию, что требовало повышения уровеня подготовки экипажей. Таким образом, наших танков было гораздо больше, чем немецких, но без радиосвязи были бесполезны как сами танки, так и их соединения.
"Командующий Западным фронтом генерал армии Д.Г. Павлов объединял своим штабом 3-ю, 4-ю, 10-ю и 13-ю армии. Всего 50 дивизий всех видов или в пересчете на подразделения, равнозначные батальону, – примерно 1300 батальонов, или более 400 батальонов, дивизионов и эскадрилий в расчете на одну общевойсковую армию. Так вот, к середине дня 22 июня командующий 3-й армией донес, что из имеющихся у него трех радиостанций две уже разбиты, а третья повреждена… Фактически с этого дня все усилия штаба Западного фронта сводились не к планированию обороны, а к тому, чтобы узнать, где находятся войска и что делают. Никакой устойчивой связи с ними не было. Фронт развалился на отдельно действующие части.
А немецкий мотопехотный батальон, помимо ультракоротковолновой радиостанции на каждом бронетранспортере с радиусом приема-передачи 3 км, имел на таких же бронетранспортерах еще и радиостанции для связи с командованием. Этих бронетранспортеров с рациями, защищенных броней, как наши танки, и неотличимых от других типов машин, в штате немецкого мотопехотного батальона по расписанию на 1.02.1941 г. полагалось 12 единиц! Вот и сравните: в нашей общевойсковой армии, объединяющей около 400 таких подразделений, как немецкий батальон, было всего 3 радиостанции на незащищенных автобусах, а у немцев – по 12 на БТРах в каждом батальоне, не считая ультракоротковолновой рации на каждой единице боевой техники". (Ю. Мухин «Уроки Великой Отечественной» М., «Яуза-Пресс», 2010 г., с. 152-153).
В начале войны немецкие танкисты неожиданно для себя встретились с нашими тяжелыми танками KB, и те вынуждали их принимать бой. Танкист из немецкого 1-го танкового полка так вспоминает бой 24 июня 1941 года у г. Дубисы: "«КВ-1 и КВ-2, с которыми мы столкнулись впервые, представляли собой нечто необыкновенное. Мы открыли огонь с дистанции 800 метров, но безрезультатно. Мы сближались все ближе и ближе, с противником нас разделяли какие-то 50-100 метров. Начавшаяся огневая дуэль складывалась явно не в нашу пользу. Наши бронебойные снаряды рикошетировали от брони советских танков. Советские танки прошли сквозь наши порядки и направились по направлению к пехоте и тыловым службам. Тогда мы развернулись и открыли огонь вслед советским танкам бронебойными снарядами особого назначения (PzGr40) с необычайно короткой дистанции – всего 30-60 метров. Только теперь нам удалось подбить несколько машин противника».
Смотрите: наши танки проехали в десятках метров мимо немецких и не заметили их, не расстреляли. Почему? Ведь в КВ было 5 человек экипажа! Было-то было, да что толку? Механик-водитель смотрел в единственный триплекс, видя перед собой несколько метров дороги. Рядом с ним пулеметчик смотрел в прицел шаровой установки размером с замочную скважину, только около 200 мм длиной. Наводчик смотрел в прицел пушки, у которого угол обзора всего 7 градусов, радист вообще смотровых приборов не имел, а командир обязан был на полу танка вытаскивать из укладки снаряды и прятать в нее стреляные гильзы. Кому же было за полем боя смотреть? У командира KB даже люка не было, чтобы выглянуть и оглядеться". (Там же с. 168-169).
Средние немецкие танки (T-III и T-IV) весом около 20 т. начали проектировать в 1936 г. Каждую танковую дивизии они предполагали усилить 20-ю сверхтяжелыми танками для прорыва очень сильной обороны противника, так называемыми «штурмовыми танками». Проектировать такие танки начали в 1938 г., а окончательно с их концепцией определились в мае 1941 г. Таким танком стал танк Т-VI «Тигр». Советские же артиллерия и танки, которые сделали войну, стали серийно выпускаться непосредственно перед войной или во время неё. Танки Т-34 и KB в 1940 г., зенитные орудия, минометы, «Катюши» – с 40-44 гг.
Генерал Г. Гудериан, немецкий военный теоретик и стратег, в книге «Танки – вперед!» так определил успешность танковой атаки: "Основой успешного наступления танков является подавление системы огня противника. Это должно быть обеспечено путем гибкого управления огнем самих танков и правильного распределения приданных подразделений других родов войск. Танки должны немедленно использовать результаты собственного огня, огня артиллерии и ударов авиации. Наступление нужно проводить на широком фронте и на большую глубину… Во время боя офицер связи от авиации должен был постоянно информировать авиационный штаб об изменениях боевой обстановки и наводить самолеты на цель.
Задача атакующих танков состояла в том, чтобы немедленно использовать результаты атаки с воздуха, пока противник не возобновил сопротивления". Вообще немецкие танки для борьбы с танками противника до 1942 г. и не предназначались. Немцы считали, что танки противника должна была в обороне уничтожить пехота и артиллерия своими противотанковыми средствами, а в наступлении – артиллерия и авиация. Поэтому в начале войны их средние танки и штурмовые орудия имели маломощные пушки, предназначенные для стрельбы осколочно-фугасными снарядами.
Между тем, как ни сильны танки, но они являются только средством усиления пехоты. В связи с этим Гудериан продолжает: "Наши тяжелые танки использовались главным образом для поддержки пехоты или танков в крупных наступательных боях. Для выполнения всех других задач применялись только средние и легкие танки, причем последние привлекались, прежде всего, для выполнения разведывательных задач и для охранения". Иначе говоря, в танковых войсках ударная сила – танки, но основная сила – пехота.
"Поэтому уже к началу Второй мировой войны в танковых дивизиях вермахта, при обшей их численности примерно в 12 тыс. человек, соотношение танковых и пехотных частей было 1:1 – одна танковая бригада (324 танка и 36 бронеавтомобилей) и одна стрелковая… в немецкой дивизии был еще и артиллерийский полк. (Всего 140 орудий и минометов.)
Однако к 1941 году немцев не удовлетворило и это. В их танковой дивизии число танков сократилось до одного полка (при возросшей мощи самих танков их стало 147-209), но численность пехоты увеличилась до двух полков, и общая численность дивизии выросла до 16 тыс. человек при 192 орудиях и минометах". (Там же с. 170-171).
Пехота, артиллерия, разведчики, саперы, связисты и все тыловые службы немецкой дивизии передвигались вслед за танками на бронетранспортерах, вездеходах, грузовых и специальных автомобилях, мотоциклах и легковых автомобилях. Если считать и бронетехнику, то один водитель в танковой немецкой дивизии приходился на двух человек. В подавляющем большинстве эта техника была специально построенная для армии – бронетранспортеры, вездеходы, тягачи. Включая грузовики-длинномеры для перевозки легких танков. Танк – это машина не для поездок, а для боя. У танков очень мал моторесурс, их тяжело нагруженные механизмы быстро выходят из строя, поэтому немцы старались беречь свои танки – на большие расстояния их перевозили.
Немецкие бронетранспортёры – машины с сильным вооружением – 40-мм пушкой, двумя лобовыми пулеметами (один из них крупного калибра) и зенитным, тоже крупнокалиберным, пулеметом. К примеру, немецкий средний полугусеничный бронетранспортер Sd Kfz 251, появившийся в вермахте ещё в 1939 г. и провоевавший всю войну, кроме двух человек экипажа брал и 10 человек десанта, или установку 320-мм реактивных снарядов, или миномет и 66 мин, или на нем была установлена 75-мм пушка и т.д. А в нашей армии бронетранспортеры появились только после войны, хотя ещё в 1935 г. на базе танка Т-26 был сконструирован и прошёл испытания бронетранспортер ТР-4.
Правда, в СССР по ленд-лизу поставлялись американские БТР: колесный «скаут» МЗА1, полугусеничные М2, М5 и М9; из Англии – гусеничные многоцелевые бронетранспортеры «Универсал Керриер» Мк I. Всего немногим более 2000 машин, которые состояли на вооружении советских танковых бригад механизированных корпусов, мотоциклетных разведывательных батальонов, мотоциклетных полков. Но часто возникали проблемы с техническим обслуживанием и горючим для иностранной техники.
К сожалению, в РККА в довоенные годы была плохо продумана тактика использования танковых войск. Ни о каких боевых бронированных машинах, предназначенных для транспортировки пехоты – БТР, речь вовсе и не шла. Пехота бегом за танками в прорыв, конечно, не успеет, поэтому её предполагалось перевозить на грузовых автомобилях. Но грузовики слишком уязвимы и часто не способны двигаться там, где это под силу танку, поэтому и сажали пехоту на броню, что было крайне опасно. Особенно в первых боях танки вообще оказывались отдельно от пехоты.
"А вот классический пехотный десант на танках, это чисто красноармейское изобретение. Пехоту немецкую на броне во время атаки я крайне редко видел. Это почти стопроцентная гибель. Мой младший брат Аркадий воевал командиром танкодесантной роты, несколько раз ранен и успел заслужить два ордена, пока его не комиссовали по инвалидности, после очередного тяжелого ранения. Так он мне после войны рассказывал, какие потери несли танкодесантные роты. Это трудно передать, хуже любой штрафной роты. А немцы берегли и людей, и технику, это факт, и ничего тут не поделать. Это только у нас «кровь людская – водица»", – рассказывал Черномордик Михаил Александрович, в одной из книг Драбкина А.В.
Зато перед войной в СССР было явное перепроизводство дорогих легких скоростных танков, в которые был вложен огромный человеческий труд, народные деньги, а надобности в таком их количестве просто не было. Кроме того, к этим танкам не строились никакие скоростные машины обеспечения, а сами они имели ненадёжные моторы. Перед войной не было создано ни одной машины для ремонта танков. Уже в 1934 г. в СССР были созданы образцы самоходно-артиллерийских установок с 76-мм пушкой, с 122-мм гаубицей и со 152-мм мортирой, в 1935 г. – бронетранспортер ТР-4. Но все было отвергнуто – только легкие танки и многобашенные гиганты! Хорошо ещё, что благодаря вмешательству Ворошилова К.Е. в металле не воплотилось чудо советского проектирования – танк Т-39 весом в 90 т. с двумя 107-мм, двумя 45-мм орудиями и пятью пулеметами.
Утверждая, что из 1 млн. т стали мы делали в войну в десять раз больше пушек, танков, снарядов и самолетов, чем Германия, лишний раз подчёркивает то, что немцам и не надо было больше, поскольку они очень разумно расходовали то, что производили, а главное, умели чинить, свою повреждённую в боях технику. 75% своих подбитых танков они вводили в строй в течение суток и часто – прямо на поле боя. "Танк KB немцы с трудом подбивали. Но... В 41-й танковой дивизии из 31 танка KB на 6 июля 1941 года осталось 9. Немцы подбили 5, 5 отправлено в тыл на ремонт, а 12 были брошены экипажами из-за неисправностей, которые некому было устранить. В 10-й танковой дивизии в августовских боях потеряно 56 из имевшихся 63 танков КВ. Из них 11 потеряно в бою, 11 пропало без вести, а 34 брошены экипажами из-за технических неисправностей". (Там же с. 85).
Танки, кроме пехоты, должна сопровождать и артиллерия, лучше всего – самоходная и хорошо защищенная, которая могла бы быстро перемещаться по полю боя туда, где создаётся опасность появления механизированных подразделений противника. В Германии такую артиллерию начали выпускать и насыщать ею войска еще до войны. Например, в 1940 г. слабо вооруженные и недостаточно бронированные танки T-I немцы начали переоборудовать в самоходные противотанковые орудия – Panzer Yager I. Интересно, что танков T-IV, T-V («Пантера») и T-VI («Тигр») Германия произвела за все годы около 17 тыс., а самоходно-артиллерийских установок – более 23 тыс. В Советском Союзе САУ начали производить только в 1943 году. В 1943-1944 гг. в Красную Армию поступили на вооружение легкие: СУ-76, СУ-57 – массой до 20 тонн; средние: СУ-85, СУ-100, СУ-122 – массой до 40 тонн; тяжелые: СУ-152, ИСУ-122, ИСУ-152 – свыше 40 тонн самоходные артиллерийские установки. Всего за время Великой Отечественной войны наша армия получила около 22 тысяч машин.
Отдельно хочется сказать о предвоенном производстве снарядов. В 1938-1939 гг. производственные планы по снарядам постоянно увеличивались. Чтобы выяснить, как советская промышленность обеспечивала Родину снарядами для артиллерии, обратимся к производству снарядов на заводе №112, который являлся одним из основных их поставщиков. Здесь выпускались 107-мм и 203-мм снаряды для артиллерии РККА. Первые – весом 17 кг – предназначались для 107-мм тяжелой пушки образца 1910-1930 гг., а 203-мм снаряды – для гаубицы Б-4 образца 1931 г.
"Так, в первом квартале 1939 г. завод № 112 должен был произвести девять тысяч 203-мм снарядов и 35 тысяч калибра 107-мм, а во втором квартале – соответственно девять и сорок тысяч. Годовая программа в целом предполагала сдачу ГАУ РККА 90 тысяч 203-мм и 290 тысяч 107-мм снарядов.
Однако этот план оказался заведомо нереальным и по итогам второго квартала был выполнен всего на 37%. Причины банальны: простой оборудования из-за несвоевременной подачи штамповки, неполучение новых станков и большой физический износ имевшихся. Для выполнения плана требовались минимум 302 станка, в наличии же имелись лишь 103… В то же время из-за брака по металлу штамповки за первое полугодие 1939 г. были забракованы 1 843 снаряда. В частности, завод №92 поставлял штамповку с 30% брака. Плюс ко всему цех №5 пришел в полную негодность и подлежал сносу. Поэтому в 1940 г. снарядное производство решили перенести в бывший вагоностроительный цех.
Из-за объективных и субъективных трудностей, перечисленных выше, советская промышленность вплоть до начала войны хронически не выполняла план по снарядному производству и давала высокий процент брака... Причины были все те же: недостаточный контроль готовых корпусов, несоблюдение технологического процесса и низкое качество поставленного металла… В начале 1941 г. во время аналогичных испытаний наблюдалась та же самая картина: все снаряды проходили испытания на прочность по бетону, но показывали неудовлетворительную прочность, зачастую разрываясь на куски уже в орудийном стволе. 15 марта того же 41-го года приказом наркома боеприпасов СССР была даже создана специальная комиссия для установления причин участившихся преждевременных полных разрывов 203-мм бетонобойных снарядов. Таким образом, наладить качественное производство корпусов снарядов данного калибра до начала войны не удалось". (Зефиров М.В., Дёгтев Д.М. «Всё для фронта? Как на самом деле ковалась победа», «АСТ Москва», 2009 г., с. 174-175).
RSS лента комментариев этой записи
Обновить список комментариев Оставить комментарий
